Католический философ и священник Мишель Шуйан в преддверии второй сессии Синода о семье, в марте 2015 года, произнес речь в Католическом Университете Лувена в защиту брака и семьи. В центре этого доклада — неразрывность двух целей брака, объединяющей и прокреативной. Шуйан показывает, как разрыв между ними ведет к дезинтеграции всего человеческого общества в целом.
Производство детей?
Наиболее очевидным из всех сложных течений является гедонистическое. Именно оно отделяет в супружеском союзе объединяющую цель от прокреативной.
С одной стороны, это течение однозначно одобряет определенные объединяющие действия и виды поведения со стороны пары, вплоть до исключения прокреативного поведения. Объединяющее измерение делает акцент на удовольствии и на гедонистическом и утилитарном индивидуализме. Посмотрите, что произошло с контрацепцией. Больше нет открытости для другого, признания уникальности другого, моих отличий от другого. Каждый хочет делать, что пожелает. Человек замыкается в самом себе, контрацепция нарушает отношения с другим.
С другой стороны, диссоциация, разделение между двумя целями брака, открывает двери для одностороннего одобрения прокреативной цели, вплоть до исключения объединительного действия. Создание жизни начинает рассматриваться как дело технологии, в котором нет места любовному объятию мужчины и женщины.
Объединяющее поведение и прокреативные технологии могут оказаться под контролем государственных властей. Мы рискуем оказаться в ближайшем будущем в таком обществе, где уже нет места ответственной любви. В случае необходимости родители могут быть полностью лишены родительской власти, прав и обязанностей в отношении своих детей, а дети – оказаться в полной зависимости от системы образования, монополию на которое провозглашает государство.
Волюнтаристское разделение двух целей брачного союза – ключевой момент, затронутый в энциклике Humanae vitae (1968), синодальном увещании Familiaris consortio (1981) и в множестве других документов, включая директиву Donum vitae (1987) и исследование Семья и размножение у человека (2006). Если две цели супружеского союза и брак, запечатлевающий этот союз, разделяются, результат такого радикального и искусственно сконструированного разрыва непредсказуем.
Когда прославляется исключительно объединяющая цель, человек приходит к тому, что начинает практиковать все разнообразие сексуальных практик: гомосексуализм, разврат и т.д. Не остается места верности, ведь только удовольствие и интерес каждого конкретного индивидуума имеют значение. Человек перестает быть человеком, то есть существом, способным свободно открываться другому человеку. Он остается индивидуумом, пребывающим в поиске наслаждений.
Если, наоборот, превозносится прокреативная цель, последствия иные: это, например, размножение при помощи медицинских технологий, суррогатная беременность, все усиливающееся присутствие техники в процессе передачи жизни, вплоть до генетической модификации человеческого существа. Человек будет теперь создаваться не в любящей атмосфере дома. Больше не будет материнства или отцовства: как следствие, исчезнет понятие кровного родства. Уже провозглашено создание искусственной матки, следовательно, не будет необходимости, чтобы женщина вынашивала дитя в утробе.
Все эти процессы, очевидно, являются результатом длительного и комплексного экспериментирования. Аборты считаются «необходимыми», чтобы справиться с «неудачами». Пример такой неудачи? Недопустимое появление существа, которого не хотят, именно во имя одностороннего превознесения объединительной цели. Но аборты также «необходимы» в силу их «полезности» для целей прокреации, которая также превозносится. Соответственно, произведенные in vitro эмбрионы подвергаются тщательному мониторингу в течение своего развития, и абортируются в случае наличия каких-либо ненормальностей. При этом следует помнить, что число ненормальностей при искусственном оплодотворении выше, чем при естественном. Избыточность эмбрионов при экспериментах с эмбриональными стволовыми клетками «неизбежна».
Под давлением гедонистических идеологий дети создаются пропорционально удовольствию, испытываемому партнерами, потребностям общества, определяемым «экспертами», экономистами, демографами, политиками и технократами, исходящими из своих идеологических предпочтений. Селекция составляет необходимую часть этого техницизированного процесса. Селекция соответствует сути либеральной идеологии: продукт должен быть безупречен, иначе он списывается как бракованный. Все хорошо представляют себе расовую селекцию. В данном случае речь идет о политической, экономической селекции, о качестве производимого продукта. Наступает отчуждение между мужчиной и женщиной: производство детей передается в руки машин и инкубаторов. В конечном счете это ведет к тому, что ребенок как производимый продукт может быть куплен, продан, выбран по каталогу.
Подобно «безопасному» аборту, нужно и «безопасное» размножение. Будет необходимо «освободить» женщину от ее способности к размножению, поскольку естественное размножение слишком рискованно. В настоящее время многие женщины не рожают детей, поскольку размножение рассматривается как небезопасное.
Таким образом очищается путь к продолжению жизни, полной чувственных удовольствий, свободной от ограничений, налагаемых браком и родительством. Передача жизни теперь вырвана из человеческого контекста; она будет подчинена ограничениям идеологического планирования. Наконец, на другом конце жизни, мы скоро станем свидетелями массовой эвтаназии.
Вызов трансгуманизма
Определенные проблемы наметились в текущей дискуссии о трансгуманизме: как нас уверяют, новые технологии предоставляют человеку средство стать свободным от ограничений, налагаемых телом, и возможность создания сверхлюдей. Мы становимся свидетелями быстрого формирования новой евгеники, а точнее создания новых «человеческих» существ, генетически модифицированных и гибридизированных с машинами. Гибридизация между живым телом и мертвой материей необратима. Мы видим необратимое разрушение целостности человеческого тела. Соответственно, культура смерти продвигается по всем направлениям…
Сегодня даже в так называемых католических медицинских учреждениях совершаются такие процедуры, как аборт, размножение при помощи медицины и эмбриональные исследования, а также эвтаназия. Сколько голосов мирян, священников и епископов, раздается с призывом пересмотреть эту практику? Перед лицом этого молчания необходимо прежде всего отстаивать неразрывное единство двух целей брака и супружеских отношений. Именно разделение этих двух целей и привело ко всем тем злоупотреблениям, которые мы наблюдаем сегодня. Извращенные последствия разделения двух целей брака сказываются далеко за пределами интимной сферы, в которой начинается разделение. Противники Humanae vitae, Familiaris consortio, Donum vitae и других документов магистериума, должно быть, почувствовали, что Церкви в своем учении недостаточно объяснять, почему она отвергает контрацепцию и аборты или гендерную идеологию; эта идеология – это только одно из проявлений наблюдаемого нами расщепления. Следовательно, необходимо продемонстрировать, что если позволить провести разделение между двумя целями супружеского союза, то все остальные возможности, предлагаемые технологиями и инкубаторами, допускаемые законом, будут доступны без каких-либо ограничений.
Что касается тех, кто борется в Церкви за то, чтобы такое разделение было позволено, то они должны осознавать, что рискуют произвести раскол в Церкви, за который им придется отвечать перед Богом и людьми.
<…>
Вопрос о зле сегодня
В современной ситуации вопрос о зле стоит остро как никогда. Конечно, существуют замечательные попытки анализа зла, с которым мир столкнулся в лице основных тоталитарных идеологий 20-го века. Часто в этой связи говорилось о помрачении разума. Однако сегодня во имя извращенно понимаемой свободы на наших глазах осуществляется попытка разрушить саму человеческую природу, разрушить от природы присущую человеку способность любить. Отказ от признания Божественного Бог в отношении человека! Конечным результатом станет разрушение человеческого тела посредством необратимого разрушения генетической целостности. Это величайшая трагедия в истории человечества.
Не так давно Хиллари Клинтон просила ООН провозгласить всеобщее право на аборт. Обратите внимание на то, какое извращение угрожает закону: как можно низводить человеческое существо на уровень предмета, от которого можно избавиться, пусть даже путем уничтожения? Человек – это тот, кого с радостью встречают, уважают. Закон не может позволить избавиться от него. Я имею право купить хлеб, автомобиль или дом. Но у меня как человека нет права убивать себе подобного, отнимать жизнь другого человеческого существа. Возвращаясь к нашей теме, с момента разделения тех двух целей, все что угодно становится не только легализуемым, но и легальным. Тем самым искажается закон как таковой. Извращается и сама медицина: ведь вместо того, чтобы лечить, улучшать здоровье, облегчать страдание, она соглашается встать на службу смерти, до и после рождения. В Бельгии в 2014 году был без особых проблем принят закон, позволяющий эвтаназию детей. Протесты были немногочисленными, хотя в данном случае речь шла о выборе человечеством своего будущего.
Защитить естественную мораль
Все эти новые вопросы неразрешимы при помощи казуистики, вроде: «В этом случае можно делать аборт, а в этом нет; в этом случае можно осуществить эвтаназию, в этом нет» — когда человек ограничивается разрешением индивидуальных вопросов совести без отсылки к фундаментальным принципам морали. Эта казуистика является до некоторой степени предшественником ситуационной морали. Необходимо обратиться к самой сути проблемы и обнаружить в разделении двух целей брака основной корень современного действия сатаны в истории человечества и в сердцах людей.
Более того, стоит обратить внимание еще на одну особенность той казуистики, о которой мы упомянули выше. Церковь оказалась в поразительной ситуации, когда верховные первосвященники, прежде всего из процветающих стран, пытаются модифицировать точку зрения христианской морали на развод и повторный брак, а также в отношении других проблемных ситуаций, некоторые из которых упоминались выше. Однако эти «хранители веры» не должны терять из виду тот факт, что фундаментальная проблема, поставленная разделением двух целей брака, — это проблема естественной морали. Именно на природном, естественном уровне мужчина и женщина призваны к тому, чтобы объединиться, чтобы свидетельствовать о своей любви и породить потомство. Именно эту природную реальность Господь возвысил в достоинство таинства. Перед лицом сил, стремящихся подорвать семью, Церковь должна обнаружить в себе призвание быть тем единственным авторитетом, способным спасти человеческую сексуальность и естественный институт брака и семьи. Речь идет не просто о спасении христианской морали. Спасать и защищать необходимо мораль естественную. Поэтому недопустима ситуация, когда посредством благовидной казуистики католики самого разного общественного положения и возраста вносят вклад в разрушение естественной морали. Серьезные злоупотребления начались, когда определенные католические интеллектуалы в своих сочинениях дали «зеленый свет» абортам, гомосексуальным союзам, эвтаназии и т.д. С того момента, как католики стали поддерживать распространение этих тенденций, они стали участниками разрушения естественного института брака. Все человеческое сообщество оказалось расколото этим новым «предательством клириков».
Ключевой вопрос должен быть сформулирован так: компетентен ли Магистериум Церкви модифицировать естественную мораль? Определенные богословы и священники поддерживают сведение естественной морали к чисто казуистической морали – с целью изменения законов, основанных на природе человека. Недавно некоторые из них привлекли внимание прессы своими неоднократными заявлениями о том, что законы никак не должны быть связаны с моралью. Следовательно, нет никакого закона, кроме чисто позитивного, основанного исключительно на воле законодателя. Если дело обстоит именно так, то нет никакого врожденного закона, заложенного в человеке просто потому, что он человек. Существуют только права, определенные политическими, национальными, международными и всемирными властями. Можно только содрогнуться от мысли о том, что распространение такого закона может стать прелюдией к инаугурации «глобального», то есть мирового общества, управляемого в соответствии с волей сильнейших.
Таким образом, вместо того, чтобы защитить семью как ячейку общества от фрагментации и разделения, закон сам начинает служить деструкции человека и семьи. Но разве роль закона не состоит в том, чтобы защитить брачную и семейную ячейку и ее плоды – детей?
Рецепция папского учения
Блаженный Павел VI испытал непонимание и отвержение после публикации Humanae vitae. Эта энциклика принесла ему много страданий как до, так и после публикации. Он сказал: “Вы будете благодарить меня за то, что я опубликовал этот документ”. Святой Иоанн Павел II развил этот пророческий импульс, объединив его со своей приверженностью самым бедным и обделенным. Отсюда его непрестанные призывы положить конец тривиализации и легализации аборта. В ходе дальнейшей деятельности Иоанна Павла II были рассмотрены другие кардинальные вопросы. Среди прочих Папа рассмотрел вопрос о политике ограничения рождаемости, в особенности в странах “Третьего Мира”. Он также упомянул об увеличивающейся продолжительности жизни, составляющей основную причину старения населения, которая в свою очередь приводится как повод для легализации эвтаназии. Таким образом, перед нами целый клубок взаимосвязанных проблем. Несмотря на свою недостаточную информированность или полную неинформированность, проявившуюся недавно в ходе развернувшихся в западных странах дискуссий об изменении возраста выхода на пенсию, широкая публика начинает постепенно осознавать масштаб проблемы. Лицо, манера речи и общения, действия, энциклики — все свидетельствовало о том, что он посредник между Богом и людьми. Когда он путешествовал, он повсеместно воспринимался как посланник Бога, в том числе нехристианами. Он был живым знаком Бога среди людей. Он вдохновлял и укреплял людей на служение жизни и семье. Святой Иоанн Павел II — это Папа, который спасет семью, чьи слова спасут огромное множество человеческих жизней. С этой точки зрения святой Иоанн Павел II — один из крупнейших харизматических лидеров современной Церкви. Он обладал удивительным даром установления контакта с мужчинами, женщинами, детьми из любой социальной среды. Но решимость, с которой он защищал жизнь и спасал семью, всегда оставалась на первом плане. Он мобилизовал индивидуумов и пары, вдохновляя их храбро ринуться в увлекательное приключение родительства, сказать жизни “да”, стать профессионалами в любви. Церковь должна вернуться к Humanae vitae Павла VI и к учению Иоанна Павла II и Бенедикта XVI по этим вопросам. Папа Франциск следует по стопам своих предшественников, когда подчеркивает, что Евангелие любви совпадает с Евангелием радости. Необходимо укрепить учительный авторитет этих учений, продемонстрировать их целостность и защитить это сокровище от хищников.
Обращение сердца
Чтобы достигнуть справедливости, благополучия и счастья, человеку не нужно модифицировать или «улучшать» свою природу при помощи рискованных технологий. Современные технологии – это дорога в никуда. Они служат мечте. Мечта, утопия, начинает управлять миром, но этот путь никуда не ведет. Эта мечта требует, чтобы идеология убедила человека в «законности» нарушения нравственного закона. Ученые и политики — сторонники утопии — стремятся соблазнить людей перспективой очередного идеального общества. Для этого, заявляют они, необходимо модифицировать или реконструировать человека. Без подобной модификации невозможно построение идеального общества. Согласно этой логике, христиане достойны презрения, если они откажутся подписаться под этим проектом.
Сегодня человеку необходимо освободиться из этих идеологических ловушек, затягивающих его в новые формы рабства. На самом деле, необходимо возродить подобающее человеку уважение. Его нужно призвать к изменению сердца, которое позволит ему открыться для принятия истинных ценностей и начать служить этим ценностям. Для такого восстановления человека необходим предварительный шаг: надо разоблачить прометеевские обманы и продемонстрировать тяжесть греха, которым они наполнили наше общество. Также необходимо новое обращенное в будущее видение общества и биосферы, поскольку оба они, человек и биосфера, могут быть спасены только вместе.
Новое открытие человеком своей природы делает возможным для него действовать в согласии с обществом, которое он хочет улучшить. Этому учит перспективное планирование. Мораль, будь то христианская или иная, не может больше удовлетворяться только предсказанием будущего как простой экстраполяцией настоящего. Такое предсказание снимает с себя моральную ответственность, на самом деле, определяя будущее. Перспективное планирование не воспринимает будущее, которое должно быть создано, как мечту. На самом деле оно определяет настоящее и делает принятие решений морально-ответственным актом.
Нести надежду в мир
Человек сможет освободиться от этих многообразных новых форм рабства, только если вернет себе контроль над собой, утверждая свою способность различать и решать. Предсказание будущего в качестве простой экстраполяции настоящего, как его продолжение, недостаточно, чтобы придать смысл действиям. Понятие о будущем, основанное на таком предсказании, не оставляет места для свободного и ответственного принятия решений, ведь будущее предопределено. Мораль ответственности предлагает нам действовать сегодня в мире, имея перед собой видение лучшего мира, каким мы хотели бы его оставить нынешним детям. Поэтому все моральные суждения относительно человеческой сексуальности и семьи должны быть основаны на осмыслении долгосрочного развития. Будущее, которое мы создаем для будущих поколений, зависит от качества принимаемых – или не принимаемых – нами сегодня решений. Бедные и дети – это наши хозяева. Мы должны заботиться о них. Мы ответственны за них. Мы обязаны протянуть им руку помощи, чтобы вырвать их из рук смерти. Перспектива оставляет достаточно места для свободного принятия решений, а следовательно, позволяет сохранить открытость в отношении иерархических ценностей. Она мобилизует волю, дает возможность преданного служения, возбуждает сердце действовать при виде всех творящихся несправедливостей.
Безусловно, все вопросы, поднятые Синодом по семье, заслуживают обсуждения. Но Церкви грозит сбиться с пути, если она позволит, чтобы беспорядочные предсказания заняли место того послания надежды, которое Господь доверил нам, чтобы мы передали его обществу – всем народам.
Мишель Шуйан
Источник (англ.): Сайт организации “Голос семьи”
Перевод: Кирил Меламуд при поддержке Благотворительного Фонда “Семья и детство”